Пишет Гость:
13.07.2013 в 10:03
аноны, я продам кусок души за драббл по мотивам этой смски.
под катом нет ни одной заглавной буквы, но есть оос всех и лёгкие наркотики.втроём они удирают на балкон, подальше от чужого неодобрения; не то чтобы они его, этого неодобрения, боялись, не то чтобы даже неминуемо ожидали, просто — зачем рисковать приятностью вечера? поэтому они удирают на балкон, и курфейрак запрыгивает на ограждение, спиной к улице, цепляясь ступнями за перила, грантер усаживается у его ног, удобно уместив голову на его бедре, а жоли устраивается напротив, осторожно подвинув переплётшиеся листьями и усиками нагромождения цветочных горшков.
— блюдо дня! блюдо дня! — скандирует курфейрак восторженно, стуча кулаком по собственной коленке в такт, и с радостным «у-хууу!» протягивает руки вперёд, требовательно сжимая и разжимая пальцы, когда жоли достаёт из сумки кексы.
— не упади, — предостерегает его жоли встревоженно, и грантер отбирает у него тарелку и поднимает над головой.
— всё, я взял, — курфейрак толкает его ногой в бок, и грантер возвращает тарелку обратно.
— а ты не хочешь? — спрашивает жоли.
грантер неопределённо машет сигаретой:
— не, я ща, докурю только.
— ахх, жолллли, ты ангел! — объявляет курфейрак с набитым ртом. — что не объясняет, правда, почему ты, будучи медиком, да ещё и ипохондриком вдобавок, поощряешь и принимаешь участие в употреблении наркотических веществ.
жоли пожимает плечами.
— если ты жалуешься, я могу перестать, — ухмыляется он, и курфейрак мотает головой и колотит пятками по перилам, пока грантер не хватает его за штанину джинсов.
— шутишь? чтобы я, да жаловался? на тебя? от тебя, мой друг жоли, можно быть только в восторге!
и, видимо, от избытка восторга он падает с балкона спиной вперёд, раскинув руки, под испуганное верещание жоли.
— не переживай, я его держу, — говорит грантер сквозь зажатую в зубах сигарету.
— да я сам держусь, — отвечает висящий вниз головой курфейрак и рывком поднимается обратно. — ха! а ты боялся. что я, боссюэ какой, чтобы всерьёз упасть с балкона!
за это жоли кидает в него кексом. грантер перехватывает кекс раньше, чем это успеет курфейрак, и давит окурок о засохшее на джинсах пятно краски.
город отражается в балконном окне, здания и провода и начинающее розоветь закатом небо скрывают находящихся в комнате — но вот их самих из комнаты должно быть видно, по крайней мере курфейрака, воодушевлённо рассказывающего что-то, размахивая руками, рискующего в любую секунду свалиться по-настоящему.
он не свалится, впрочем. неоспоримые истины: анжольрас не соврёт даже ради спасения собственной жизни; комбефер никогда не забывает даже самые незначительные мелочи; курфейрак настолько ловко управляется с собственным телом, что просто физически не способен даже стукнуться мизинцем ноги о дверной косяк, какое уж там упасть с балкона.
грантер задирает голову и щурится на небо с куском курфейрака в поле его зрения и говорит ему это:
— ты как самый удобно заряженный магнит. серьёзно, чувак. у тебя одинаковые заряды с теми вещами, которых ты не хочешь касаться, и разные с теми, которых хочешь. удобно.
сбитый с толку курфейрак моргает на него непонимающе пару секунд, а затем смеётся, запрокинув голову.
— но я хочу касаться _всех_ вещей, разве ты не знал? — и, опустив руку, треплет грантера по голове, запускает пятерню в его волосы и гладит как зверушку, будто демонстрируя наглядно, что он готов касаться чего и кого угодно, и даже грантера.
— спорим, асфальта с четвёртого этажа ты коснуться не хотел бы, — бормочет грантер, жмурясь.
курфейрак хохочет ещё громче. жоли качает головой:
— ну конечно, ты не мог устоять и не смешать марихуану с алкоголем. они обычно не бьют в голову так быстро, знаешь.
грантер только пожимает плечами в ответ; он не чувствует себя обдолбанным. он чувствует спокойствие. и прохладу.
— а это, по-моему, по-разному всегда, — вспоминает он. — по крайней мере, когда я в прошлый раз... о. о-о-о. а я вам не рассказывал же?
— что рассказывал? — курфейрак тут же толкает его ногой. — ну-ка, ну-ка?
— как монпарнас хотел... вы же помните монпарнаса? ну вот, монпарнас однажды вбил себе в голову, что хочет марихуановые кексы, и ведь ладно бы он просто хотел закинуться, так ему ж припекло лично испечь! я до сих пор ржу, как вспомню.
жоли фыркает вслух; курфейрак уже складывается пополам от одного только мысленного образа.
— чёрт бы с тем, что яйца этот укурок в тарелку вместе со скорлупой разбил, и пакет муки ухитрился открыть так, что обсыпал себя, меня и всё остальное. это с непривычки, я понимаю. но когда он начал окунать венчик в миску и вытаскивать обратно, потому что в рецепте, который он нагуглил, было сказано, что что-то там нужно взбивать венчиком... я думал, он меня придушит, я так ржал. а потом... а, господи. — грантер машет рукой. — на улицах чувак, может быть, и король, но на кухне он как слепой котёнок.
— и ты не помог, — с каким-то удовольствием отмечает жоли.
— так он же не знал, что я умею готовить.
— а ты не рассказал.
— он так хотел всё сделать сааам! — и все трое снова смеются.
— но кроме шуток, — курфейрак кладёт руку ему на плечо, — ты же знаешь, что он дурная компания, так? — он понижает голос до драматического шёпота: — если он узнает, что ты потешался над ним вместо того, чтобы помочь...
— что, моё тело выловят со дна сены? — хмыкает грантер.
курфейрак в притворном ужасе округляет глаза и пинает его в бок.
— такими вещами не шутят! грантер, будь серьёзнее!
— не смей. — грантер толкает плечом его ногу. — даже не смей, скажешь так ещё раз — и я сдам тебя в лабораторию на опыты, и в газетах напишут, что в каменных джунглях найден мальчик, воспитанный анжольрасом. вообще, знаешь что, отойди от меня.
— а что в итоге стало с кексами? — спрашивает жоли, пока грантер демонстративно отодвигается от ржущего курфейрака.
— а, он пошёл в магазин, купил обычные, разрезал их, засунул свою начинку внутрь и ткнул мне один в лицо с таким взглядом, который обещал мне вечные страдания, если я только попробую над ним издеваться. я сказал, что всё очень вкусно и что он молодец. он не въехал. но серьёзно, я к тому моменту уже и без всяких кексов так отсмеялся, что дышать было больно.
— эй, эй, эй, эй! — вдруг перебивает его курфейрак. — руки. это моё.
— с чего вдруг?
— я его лизнул!
— когда успел?
— когда ты мне тарелку подавал.
— я не брезгливый, — отмахивается грантер и снова тянется к кексу.
— обнаглел! — курфейрак тычет его в бок носком ботинка. — эр, я не шучу. выбери себе другой кекс. этот мой, я лизнул его. это универсальное правило!
они таращатся друг на друга пару секунд, и курфейрак двигает бровями, видимо, чтобы показать, как именно он не шутит.
— двинутый, — наконец хмыкает грантер беззлобно и поднимается на ноги. — чёрт с тобой, забирай свой облизанный кекс. я отлить.
он перешагивает через длинные ноги жоли (и жоли улыбается ему так безмятежно, что его просто невозможно не потрепать по волосам) и открывает балконную дверь.
в комнате негромко играет музыка, и жеан с мариусом о чём-то звонко спорят, но без звуков улицы, зажатое в четырёх стенах здесь всё равно всё кажется тише. грантер идёт в туалет, затем на кухню за бутылкой пива, а возвращаясь, останавливается за спиной анжольраса и смотрит. тот то поднимает взгляд на жеана с мариусом и следит за ними какое-то время прежде чем возразить обоим, то снова возвращается к чтению новостной ленты на планшете. комбефер в основном молчит, но явно слушает внимательно. остальные ещё не пришли. за балконным стеклом курфейрак, кажется, читает оду своему кексу.
который принадлежит ему, потому что он его облизал.
грантер наклоняется и пробегает глазами заголовки новостей, уткнувшись губами в анжольрасово плечо.
взрыв бомбы расценен как террористический акт
большинство депутатов проголосовали против выдвинутого
число жертв железнодорожной катастрофы составило
— ну у тебя и представления о вечеринке, — бормочет он и, повернув голову, зажмуривается и лижет анжольраса в щёку, почти от уголка губ до самой скулы. кожа под его языком шершавая и сухая и едва заметно горчит на вкус.
грантер выпрямляется и открывает глаза, и знает заранее, что будет оправдываться тем, что это всё марихуана.
— прекрати, — чуть морщится анжольрас и вытирает щёку тыльной стороной ладони, не отрывая взгляда от планшета.
перед собой оправдываться, конечно. он это и имел в виду — с чего бы анжольрасу спрашивать, какого чёрта он творит; анжольрас давно привык, что грантер постоянно что-то творит, и что лучшая реакция на его выходки — это не реагировать вообще.
— есть прекратить, — отзывается он, шутливо отдаёт честь и снова уходит на балкон.
и курфейрак встречает его таким печальным взглядом, что он разом понимает: ну конечно. это только с его места стекло отражает город и провода и небо; разумеется, с ракурса курфейрака оно идеально прозрачное и позволяет видеть всё, что происходит в комнате. это всё чёртовы магниты, думает грантер; как магнит подскакивает и переворачивается противоположным полюсом только чтобы прилепиться к другому магниту, так и реальность с радостью подстраивает себя под курфейрака, теперь он точно в этом уверен.
— ты сам сказал, что это универсальное правило, — говорит грантер первым, потому что лучшая защита — нападение.
— эр, — говорит курфейрак, изломанные жалобно брови, широкие глаза, воплощённое сочувствие. — оно не распространяется на людей.
грантер отмахивается беспечно и возвращается на своё место напротив жоли, откуда балконное окно кажется измазанным в малиновых и золотых сполохах заката и сквозь них не видно, как анжольрас всё ещё машинально потирает щёку.
URL комментарияпод катом нет ни одной заглавной буквы, но есть оос всех и лёгкие наркотики.втроём они удирают на балкон, подальше от чужого неодобрения; не то чтобы они его, этого неодобрения, боялись, не то чтобы даже неминуемо ожидали, просто — зачем рисковать приятностью вечера? поэтому они удирают на балкон, и курфейрак запрыгивает на ограждение, спиной к улице, цепляясь ступнями за перила, грантер усаживается у его ног, удобно уместив голову на его бедре, а жоли устраивается напротив, осторожно подвинув переплётшиеся листьями и усиками нагромождения цветочных горшков.
— блюдо дня! блюдо дня! — скандирует курфейрак восторженно, стуча кулаком по собственной коленке в такт, и с радостным «у-хууу!» протягивает руки вперёд, требовательно сжимая и разжимая пальцы, когда жоли достаёт из сумки кексы.
— не упади, — предостерегает его жоли встревоженно, и грантер отбирает у него тарелку и поднимает над головой.
— всё, я взял, — курфейрак толкает его ногой в бок, и грантер возвращает тарелку обратно.
— а ты не хочешь? — спрашивает жоли.
грантер неопределённо машет сигаретой:
— не, я ща, докурю только.
— ахх, жолллли, ты ангел! — объявляет курфейрак с набитым ртом. — что не объясняет, правда, почему ты, будучи медиком, да ещё и ипохондриком вдобавок, поощряешь и принимаешь участие в употреблении наркотических веществ.
жоли пожимает плечами.
— если ты жалуешься, я могу перестать, — ухмыляется он, и курфейрак мотает головой и колотит пятками по перилам, пока грантер не хватает его за штанину джинсов.
— шутишь? чтобы я, да жаловался? на тебя? от тебя, мой друг жоли, можно быть только в восторге!
и, видимо, от избытка восторга он падает с балкона спиной вперёд, раскинув руки, под испуганное верещание жоли.
— не переживай, я его держу, — говорит грантер сквозь зажатую в зубах сигарету.
— да я сам держусь, — отвечает висящий вниз головой курфейрак и рывком поднимается обратно. — ха! а ты боялся. что я, боссюэ какой, чтобы всерьёз упасть с балкона!
за это жоли кидает в него кексом. грантер перехватывает кекс раньше, чем это успеет курфейрак, и давит окурок о засохшее на джинсах пятно краски.
город отражается в балконном окне, здания и провода и начинающее розоветь закатом небо скрывают находящихся в комнате — но вот их самих из комнаты должно быть видно, по крайней мере курфейрака, воодушевлённо рассказывающего что-то, размахивая руками, рискующего в любую секунду свалиться по-настоящему.
он не свалится, впрочем. неоспоримые истины: анжольрас не соврёт даже ради спасения собственной жизни; комбефер никогда не забывает даже самые незначительные мелочи; курфейрак настолько ловко управляется с собственным телом, что просто физически не способен даже стукнуться мизинцем ноги о дверной косяк, какое уж там упасть с балкона.
грантер задирает голову и щурится на небо с куском курфейрака в поле его зрения и говорит ему это:
— ты как самый удобно заряженный магнит. серьёзно, чувак. у тебя одинаковые заряды с теми вещами, которых ты не хочешь касаться, и разные с теми, которых хочешь. удобно.
сбитый с толку курфейрак моргает на него непонимающе пару секунд, а затем смеётся, запрокинув голову.
— но я хочу касаться _всех_ вещей, разве ты не знал? — и, опустив руку, треплет грантера по голове, запускает пятерню в его волосы и гладит как зверушку, будто демонстрируя наглядно, что он готов касаться чего и кого угодно, и даже грантера.
— спорим, асфальта с четвёртого этажа ты коснуться не хотел бы, — бормочет грантер, жмурясь.
курфейрак хохочет ещё громче. жоли качает головой:
— ну конечно, ты не мог устоять и не смешать марихуану с алкоголем. они обычно не бьют в голову так быстро, знаешь.
грантер только пожимает плечами в ответ; он не чувствует себя обдолбанным. он чувствует спокойствие. и прохладу.
— а это, по-моему, по-разному всегда, — вспоминает он. — по крайней мере, когда я в прошлый раз... о. о-о-о. а я вам не рассказывал же?
— что рассказывал? — курфейрак тут же толкает его ногой. — ну-ка, ну-ка?
— как монпарнас хотел... вы же помните монпарнаса? ну вот, монпарнас однажды вбил себе в голову, что хочет марихуановые кексы, и ведь ладно бы он просто хотел закинуться, так ему ж припекло лично испечь! я до сих пор ржу, как вспомню.
жоли фыркает вслух; курфейрак уже складывается пополам от одного только мысленного образа.
— чёрт бы с тем, что яйца этот укурок в тарелку вместе со скорлупой разбил, и пакет муки ухитрился открыть так, что обсыпал себя, меня и всё остальное. это с непривычки, я понимаю. но когда он начал окунать венчик в миску и вытаскивать обратно, потому что в рецепте, который он нагуглил, было сказано, что что-то там нужно взбивать венчиком... я думал, он меня придушит, я так ржал. а потом... а, господи. — грантер машет рукой. — на улицах чувак, может быть, и король, но на кухне он как слепой котёнок.
— и ты не помог, — с каким-то удовольствием отмечает жоли.
— так он же не знал, что я умею готовить.
— а ты не рассказал.
— он так хотел всё сделать сааам! — и все трое снова смеются.
— но кроме шуток, — курфейрак кладёт руку ему на плечо, — ты же знаешь, что он дурная компания, так? — он понижает голос до драматического шёпота: — если он узнает, что ты потешался над ним вместо того, чтобы помочь...
— что, моё тело выловят со дна сены? — хмыкает грантер.
курфейрак в притворном ужасе округляет глаза и пинает его в бок.
— такими вещами не шутят! грантер, будь серьёзнее!
— не смей. — грантер толкает плечом его ногу. — даже не смей, скажешь так ещё раз — и я сдам тебя в лабораторию на опыты, и в газетах напишут, что в каменных джунглях найден мальчик, воспитанный анжольрасом. вообще, знаешь что, отойди от меня.
— а что в итоге стало с кексами? — спрашивает жоли, пока грантер демонстративно отодвигается от ржущего курфейрака.
— а, он пошёл в магазин, купил обычные, разрезал их, засунул свою начинку внутрь и ткнул мне один в лицо с таким взглядом, который обещал мне вечные страдания, если я только попробую над ним издеваться. я сказал, что всё очень вкусно и что он молодец. он не въехал. но серьёзно, я к тому моменту уже и без всяких кексов так отсмеялся, что дышать было больно.
— эй, эй, эй, эй! — вдруг перебивает его курфейрак. — руки. это моё.
— с чего вдруг?
— я его лизнул!
— когда успел?
— когда ты мне тарелку подавал.
— я не брезгливый, — отмахивается грантер и снова тянется к кексу.
— обнаглел! — курфейрак тычет его в бок носком ботинка. — эр, я не шучу. выбери себе другой кекс. этот мой, я лизнул его. это универсальное правило!
они таращатся друг на друга пару секунд, и курфейрак двигает бровями, видимо, чтобы показать, как именно он не шутит.
— двинутый, — наконец хмыкает грантер беззлобно и поднимается на ноги. — чёрт с тобой, забирай свой облизанный кекс. я отлить.
он перешагивает через длинные ноги жоли (и жоли улыбается ему так безмятежно, что его просто невозможно не потрепать по волосам) и открывает балконную дверь.
в комнате негромко играет музыка, и жеан с мариусом о чём-то звонко спорят, но без звуков улицы, зажатое в четырёх стенах здесь всё равно всё кажется тише. грантер идёт в туалет, затем на кухню за бутылкой пива, а возвращаясь, останавливается за спиной анжольраса и смотрит. тот то поднимает взгляд на жеана с мариусом и следит за ними какое-то время прежде чем возразить обоим, то снова возвращается к чтению новостной ленты на планшете. комбефер в основном молчит, но явно слушает внимательно. остальные ещё не пришли. за балконным стеклом курфейрак, кажется, читает оду своему кексу.
который принадлежит ему, потому что он его облизал.
грантер наклоняется и пробегает глазами заголовки новостей, уткнувшись губами в анжольрасово плечо.
взрыв бомбы расценен как террористический акт
большинство депутатов проголосовали против выдвинутого
число жертв железнодорожной катастрофы составило
— ну у тебя и представления о вечеринке, — бормочет он и, повернув голову, зажмуривается и лижет анжольраса в щёку, почти от уголка губ до самой скулы. кожа под его языком шершавая и сухая и едва заметно горчит на вкус.
грантер выпрямляется и открывает глаза, и знает заранее, что будет оправдываться тем, что это всё марихуана.
— прекрати, — чуть морщится анжольрас и вытирает щёку тыльной стороной ладони, не отрывая взгляда от планшета.
перед собой оправдываться, конечно. он это и имел в виду — с чего бы анжольрасу спрашивать, какого чёрта он творит; анжольрас давно привык, что грантер постоянно что-то творит, и что лучшая реакция на его выходки — это не реагировать вообще.
— есть прекратить, — отзывается он, шутливо отдаёт честь и снова уходит на балкон.
и курфейрак встречает его таким печальным взглядом, что он разом понимает: ну конечно. это только с его места стекло отражает город и провода и небо; разумеется, с ракурса курфейрака оно идеально прозрачное и позволяет видеть всё, что происходит в комнате. это всё чёртовы магниты, думает грантер; как магнит подскакивает и переворачивается противоположным полюсом только чтобы прилепиться к другому магниту, так и реальность с радостью подстраивает себя под курфейрака, теперь он точно в этом уверен.
— ты сам сказал, что это универсальное правило, — говорит грантер первым, потому что лучшая защита — нападение.
— эр, — говорит курфейрак, изломанные жалобно брови, широкие глаза, воплощённое сочувствие. — оно не распространяется на людей.
грантер отмахивается беспечно и возвращается на своё место напротив жоли, откуда балконное окно кажется измазанным в малиновых и золотых сполохах заката и сквозь них не видно, как анжольрас всё ещё машинально потирает щёку.
@темы: категория: слэш, автор: неизвестен, персонаж: Анжольрас, персонаж: Грантер, персонажи: младшее поколение, рейтинг: G — PG-13, персонаж: Курфейрак, тред: 35, пейринг: e/R
Особенно понравился последний вариант. ХОТЕТ 