05.11.2013 в 12:07
принесла ещё стимпанка. Ненавижу писать в прошедшем времени(
читать дальшеВсё началось следующим утром. Когда Грантер вышел из дома с дорожной сумкой, Комбефер уже ждал его на пороге, а рядом с ним стоял новенький мотоцикл, сверкающий хромом.
— Классная штука, — Грантер шлёпнул металлического коня по его металлическому крупу и пригляделся к баку, где плескалась прозрачная жидкость. — Если у тебя там водка, я точно выпью её по дороге.
— Он работает на воде, а не на водке, — ответил Комбефер. — Садись.
Когда он тронулся с места, из выхлопной трубы повалил белый пар. Анжольрас будет в восторге.
— Такие технологии появились несколько лет назад, но никто не собирается переоборудовать заводы, — назидательно сказал Комбефер. — Потому что это дорого и не сулит сиюминутной выгоды.
Грантер только фыркнул в ответ.
— Даже не думай, что вы с Анжольрасом сможете пробудить во мне гражданские чувства.
Грантеру никогда не нравился постоянный смог и копоть на стенах домов, но становиться проповедником от политики и экономики он не собирался.
На узких улочках центра мотоцикл немилосердно трясло, Комбефер ловко объезжал прохожих. Пару раз им пришлось остановиться, чтобы пропустить экипажи: аристократы и богатые буржуа всё ещё ездили в каретах, считая автомобили и мотоциклы бесполезной игрушкой для студентов.
Наконец мостовые кончились, они въехали в промышленную зону. Воздушный порт находился за городом, там, где кончались одинаковые кирпичные коробки заводов и начинались луга. Там смог уже рассеивался. Здесь он стелился по земле, превращая здания в жуткие замки из готического романа, окутанные мокрым английским туманом. Рабочие выплывали из смога, как призраки, как жуткие чудовища в масках — они носили респираторы, чтобы не отравиться. Грантер достал из кармана сюртука мятый платок в пятнах масляной краски, закрыл им рот и нос. Комбефер, похоже, неплохо ориентировался здесь, но Грантер чувствовал себя плывущим из ниоткуда в никуда по серой мути. Когда впереди показался пузатый бок дирижабля, такой же призрачный, как и всё здесь, Грантер понял, что скоро они приедут.
Анжольрас и Курфейрак уже ждали их у здания порта.
Они успели как раз к первому дирижаблю в Лион. Второй отправлялся в ночь, билеты на него стоили дороже, но там были мягкие койки, на которых можно поспать.
Пока Анжольрас возился с билетами, Комбефер закатил свой мотоцикл в багажное отделение, прислонил его к стене, рядом с чужими чемоданами. Курфейрак от скуки разглядывал корзину в руках Грантера.
— Ты собрала нам пирожки в дорогу, мамочка?
— Мамочка собрала вам в дорогу вино, сыр бри и фрукты. Потому что пока вы думаете о пище духовной, мамочка за вас думает о пище телесной.
Они едва успели занять свои места перед тем, как дирижабль оторвался от земли. Город с его смогом уплывал вниз, над головой засверкало чистой бирюзой небо. Грантер лениво разглядывал попутчиков.
У окна устроилась компания добропорядочных буржуа, похожих один на другого, как близнецы. На них были одинаковые тёмно-серые сюртуки деловых людей, накрахмаленные воротнички и тёмно-синие галстуки в полоску. У одного на ногу Грантер заметил круглые очки в золотистой оправе, почти как у Комбефера, второй читал утреннюю газету, а остальные сидели так неподвижно, словно они не люди, а роботы. Напротив них, повернувшись спинами к оную, сидела очаровательная юная леди с гувернанткой. У гувернантки было хищное лицо и чёрное платье, в котором она походила на ворона, мрачного предвестника смерти. Видимо, смерть ожидала тех, кто покусится на её госпожу, захочет сорвать этот распускающийся бутон. Встретившись с Грантером взглядом, юная леди покраснела и опустила светлую вуаль. Потом её руки в кружевных перчатках снов чинно легли на колени.
Ещё двоих Грантер мог видеть только со спины: это тучный господин в компании дамы худой, как щепка. Её худое тело обтягивал лиф полосатого платья, какие были в моде у провинциальных старых дев. Грантер вытащил блокнот, чтобы зарисовать эту карикатурную парочку.
— Ты опять не слушаешь! — донёсся до него недовольный голос Анжольраса. Кажется, Грантер снова пропустил мимо ушей какую-то важную беседу.
— Ей-богу, я сочувствую людям, которые вынуждены работать по шестнадцать часов в день, — сказал он. — Лично у меня сама мысль о труде вызывает страдания, и будь я господом богом, тот сделал бы так, чтобы люди могли бездельничать целыми днями, а все дела делались за них какими-нибудь неведомыми силами.
— Не все такие бездельники, как ты, Грантер. Мы добиваемся человеческих условий труда, а не всеобщей праздности.
Грантер притворно вздохнул.
— А зря, такой отличный план был.
URL комментариячитать дальшеВсё началось следующим утром. Когда Грантер вышел из дома с дорожной сумкой, Комбефер уже ждал его на пороге, а рядом с ним стоял новенький мотоцикл, сверкающий хромом.
— Классная штука, — Грантер шлёпнул металлического коня по его металлическому крупу и пригляделся к баку, где плескалась прозрачная жидкость. — Если у тебя там водка, я точно выпью её по дороге.
— Он работает на воде, а не на водке, — ответил Комбефер. — Садись.
Когда он тронулся с места, из выхлопной трубы повалил белый пар. Анжольрас будет в восторге.
— Такие технологии появились несколько лет назад, но никто не собирается переоборудовать заводы, — назидательно сказал Комбефер. — Потому что это дорого и не сулит сиюминутной выгоды.
Грантер только фыркнул в ответ.
— Даже не думай, что вы с Анжольрасом сможете пробудить во мне гражданские чувства.
Грантеру никогда не нравился постоянный смог и копоть на стенах домов, но становиться проповедником от политики и экономики он не собирался.
На узких улочках центра мотоцикл немилосердно трясло, Комбефер ловко объезжал прохожих. Пару раз им пришлось остановиться, чтобы пропустить экипажи: аристократы и богатые буржуа всё ещё ездили в каретах, считая автомобили и мотоциклы бесполезной игрушкой для студентов.
Наконец мостовые кончились, они въехали в промышленную зону. Воздушный порт находился за городом, там, где кончались одинаковые кирпичные коробки заводов и начинались луга. Там смог уже рассеивался. Здесь он стелился по земле, превращая здания в жуткие замки из готического романа, окутанные мокрым английским туманом. Рабочие выплывали из смога, как призраки, как жуткие чудовища в масках — они носили респираторы, чтобы не отравиться. Грантер достал из кармана сюртука мятый платок в пятнах масляной краски, закрыл им рот и нос. Комбефер, похоже, неплохо ориентировался здесь, но Грантер чувствовал себя плывущим из ниоткуда в никуда по серой мути. Когда впереди показался пузатый бок дирижабля, такой же призрачный, как и всё здесь, Грантер понял, что скоро они приедут.
Анжольрас и Курфейрак уже ждали их у здания порта.
Они успели как раз к первому дирижаблю в Лион. Второй отправлялся в ночь, билеты на него стоили дороже, но там были мягкие койки, на которых можно поспать.
Пока Анжольрас возился с билетами, Комбефер закатил свой мотоцикл в багажное отделение, прислонил его к стене, рядом с чужими чемоданами. Курфейрак от скуки разглядывал корзину в руках Грантера.
— Ты собрала нам пирожки в дорогу, мамочка?
— Мамочка собрала вам в дорогу вино, сыр бри и фрукты. Потому что пока вы думаете о пище духовной, мамочка за вас думает о пище телесной.
Они едва успели занять свои места перед тем, как дирижабль оторвался от земли. Город с его смогом уплывал вниз, над головой засверкало чистой бирюзой небо. Грантер лениво разглядывал попутчиков.
У окна устроилась компания добропорядочных буржуа, похожих один на другого, как близнецы. На них были одинаковые тёмно-серые сюртуки деловых людей, накрахмаленные воротнички и тёмно-синие галстуки в полоску. У одного на ногу Грантер заметил круглые очки в золотистой оправе, почти как у Комбефера, второй читал утреннюю газету, а остальные сидели так неподвижно, словно они не люди, а роботы. Напротив них, повернувшись спинами к оную, сидела очаровательная юная леди с гувернанткой. У гувернантки было хищное лицо и чёрное платье, в котором она походила на ворона, мрачного предвестника смерти. Видимо, смерть ожидала тех, кто покусится на её госпожу, захочет сорвать этот распускающийся бутон. Встретившись с Грантером взглядом, юная леди покраснела и опустила светлую вуаль. Потом её руки в кружевных перчатках снов чинно легли на колени.
Ещё двоих Грантер мог видеть только со спины: это тучный господин в компании дамы худой, как щепка. Её худое тело обтягивал лиф полосатого платья, какие были в моде у провинциальных старых дев. Грантер вытащил блокнот, чтобы зарисовать эту карикатурную парочку.
— Ты опять не слушаешь! — донёсся до него недовольный голос Анжольраса. Кажется, Грантер снова пропустил мимо ушей какую-то важную беседу.
— Ей-богу, я сочувствую людям, которые вынуждены работать по шестнадцать часов в день, — сказал он. — Лично у меня сама мысль о труде вызывает страдания, и будь я господом богом, тот сделал бы так, чтобы люди могли бездельничать целыми днями, а все дела делались за них какими-нибудь неведомыми силами.
— Не все такие бездельники, как ты, Грантер. Мы добиваемся человеческих условий труда, а не всеобщей праздности.
Грантер притворно вздохнул.
— А зря, такой отличный план был.