автор - идиот.К полуночи ее измученное болезнью тело в последний раз сотряс приступ кашля.
- Вам бы прилечь сейчас. Отдохните, выпейте...там, валерьяны, например. Бригаду я уже вызвал, скоро приедут и заберут тело.
Жоли устало потер слезящиеся глаза. Наверное, он бы хотел сейчас ползать перед этим человеком на коленях, вымаливая прощение. Если сейчас на него, врача с восьмилетней практикой, накинулись бы с кулаками и угрозами, ему было бы легче. Проще. Проще принять то, что на его душе повис очередной труп.
- У вас такой вид, словно вы проиграли сражение.
- Поверьте, у вас не лучше, месье Вальжан. - Жоли отметил и бледность, и легкий тремор пальцев. Надо бы прописать успокоительное, что ли...
- Вы ни в чем не виноваты. - Вальжан сказал нелепую, абсолютную дурость в подобной ситуации с таким убеждением и добротой, что доктор Жоли почувствовал себя так, точно его огрели по голове здоровенным серебряным канделябром. Вроде того, что стоял на лакированной каминной полке.
В квартире было тепло, богато и душно. Хотелось побыстрее сбежать, выйти на воздух... Забыть, как страшный сон и приступы кашля, и Вальжана этого, и собственное бессилие и молодую дурость, из-за которой он вообще пошел спасать людей. Спасать... Мадам Фантину он спасти не смог.
- Вы не виноваты. Сами говорили - пневмония, двусторонняя, шансов никаких. А все равно взялись, боролись, - она даже дочь успела увидеть - так что спасибо вам. Сколько я вам должен?
- Не надо.
- Не говорите ерунды. Сколько?
- Это вы...не говорите. Извините, нервы. - Жоли тряхнул головой, с надеждой посмотрел на дверь, - А валерьяны все же выпейте.
- Вам, может, тоже налить что-нибудь? Бар у меня есть, если хотите.
- Нет, спасибо, я хочу сохранить себе печень. Алкогольная продукция пагубно влияет на человеческий организм.
- Сердце вы себе не сохраните, - Вальжан вдруг печально улыбнулся, протягивая ему руку, - лучше бы на ваших правозащитных демонстрациях силы тратили. Я ведь видел вас там пару раз. Вы еще стояли рядом с очень строгим юношей... Блондин, вроде бы...
- Анжольрас, да. - Жоли невольно улыбнулся в ответ, вспоминая их лидера. На миг даже полегчало, словно громкие лозунги и задорные кричалки и в самом деле могли разогнать муть и жуть этой ночи.
- Ну вот и занимались бы. Вы ведь совсем ребенок еще.
Он в ответ только покачал головой, не находя сил на ответ. Впрочем, месье Вальжан его понял. Молча указал на дверь, подал теплый пуховик, длинный шарф и шапку с дурацким помпоном. Быстро застегнув молнию, Жоли вышел на лестничную клетку. Из-за открытой двери лился на кафель теплый свет, высвечивая совершенно седые волосы Вальжана, образуя вокруг головы светящийся нимб.
- Вы, конечно, несите свой крест и дальше... Но все же - не вините себя хоть в этом.
Жоли потом еще долго убеждал себя, сбегая по обшарпанной лестнице, что тот полузадушенный полувздох-полувсхлип был всего лишь астматической реакцией на стресс. Дрожащей рукой он вытащил из кармана мобильный телефон, задев руками какие-то странные бумажки.
- Алло... Жеан, разбудил? Да разбудил, конечно, сам понимаю. Прости, что идиот - тоже понимаю. Да, через двадцать минут буду, недалеко. Спасибо!
Выскочив на морозный воздух, Жоли остановился на минуту, переводя дух. В океане города, в ночном шторме у него все же было место, где можно укрыться. Осталось потерпеть всего двадцать минут. Он снова засунул телефон в карман - зашуршали непонятные бумажки. Недоумевая, он вытащил их на свет, щурясь под тусклым светом фоняря. Деньги. Целая пачка денег. Сунул, наверное, пока он натягивал шапку...
- С-ссвятоша чертов! - сдавленно вскрикнул он и согнулся пополам.
Деньги разлетелись по воздуху, смешиваясь с роем мелких и колючих снежинок, оседая бесполезным и склизким мусором на асфальт.
***
- А ты меня и правда не разбудил. - Жеан Прувер смущенно улыбнулся и открыл перед ним дверь, приглашая войти. Сонным он действительно не выглядел, наоборот - глаза блестели, тонкие руки были измазаны в чернилах, а на пальце правой руки особенно ярко краснела маленькая мозоль. Снова писал.
- Я писал тут...
- Да я вижу.
- Опять зря перевожу бумагу.
- Почему зря? Я почитаю, поплачу, повосхищаюсь. Грантер почитает, обос...пошутит, а потом тоже поплачет и повосхищается тайком.
Жоли стянул колючий шарф и пуховик, оставаясь в простой серой рубашке. В квартире Жеана он выглядел, скорее всего, настоящей мышью. Очень мрачной, недовольной мышью, - усмехнулся он про себя, разглядывая необъятную, пеструю рубашку друга, всю какую-то измятую, в жутких цветочках.
- Где ты нашел этот ужас? - Вопрос был призван скорее свернуть с предыдущей темы. Так-то Жоли уже давно знал все секонд-хэнды, где отоваривался горе-поэт.
- У меня завтра штурм издательства, - Жеан не повелся на отвлекающий маневр, - очередной сборник, про который мне скажут, что подобные стихи устарели и место мне, как поэту, в веке эдак девятнадцатом. Хочешь чаю?
Жоли кивнул, хватаясь за спасительное предложение. С Жеаном было легко. Только Жеан мог говорить о своих проблемах пару слов, а после - смущенно улыбаться. Только Жеан мог предлагать чай и, неловко размахивая руками в нелепых веснушках, мчаться на кухню, когда до сдачи поэтического сборника оставалось несколько предрассветных часов. Впрочем, Жоли был уверен, что Жан Прувер мог и не такое.
***
Чай оказался горячим и вкусным, как и всегда. Даже розовая кружка с дурацкой клубникой и отколотой ручкой была абсолютно к месту. Да и вся маленькая, обшарпанная и пестрая квартирка ощущалась прямым продолжением своего владельца. Часы на стене показывали четыре утра. Долго же он провозился...
- Неудачный был день? - Жеан спросил осторожно, словно касаясь незаживающей раны. Он недавно промывал нечто подобное у Баореля после стычки, и тому все равно было больно, несмотря на всю осторожность.
- Не хочу об этом.
- Значит, неудачный. Сделать что-то можно?
Сделать можно очень многое. Можно послать все к чертям и уйти, а потом броситься откуда-нибудь с моста или с крыши. Можно наглотаться таблеток, что у него остались от последнего визита. А можно... Жоли моргнул и с внезапным ужасом посмотрел на хрупкие запястья Прувера, на рыжие волосы, узкое лицо в веснушках, мягкий рот - можно было бы даже повалить его на пол, забыться, трахнуть так, как никакие стишки не опишут. А потом сказать, что это тоже часть их дружбы. Та часть, что зрела в каждый его приход в эту чертову попугайчиковую квартиру. И сделать ничего с ней нельзя.
- Сделать уже ничего нельзя. - Он даже не сразу узнал свой голос, настолько хрипло он прозвучал.
И в этом ответе была часть и от пневмонии мадам Фантины, и от его нелепого решения стать врачом восемь лет назад, и от устаревших, образных стихов Жеана, и от визитов в его маленькую квартиру - с каждым разом все назревающее, набирающее силу желание.
- Скажи, тебе не кажется ошибкой то, как мы живем? То, чем мы вообще занимаемся? - "То, чем мы можем заняться?" - но этот вопрос задать вслух Жоли не посмел. И вряд ли посмеет когда-нибудь.
- Нет. Ты же продолжаешь возвращаться сюда. - Жеан улыбнулся и вдруг оказался совсем рядом, худой и нескладный. - Знаешь, у меня в сборнике есть стихотворение про корабли, которым нужна безопасная гавань...
И Жоли внезапно улыбнулся в ответ.
- Знаю. Чтобы укрыться от бури и ветра.
- Я похож на безопасную гавань?
- Я похож на измученный штормом корабль?
Они рассмеялись вместе. Два человека с нелепой и сложной жизнью. И пусть ночной и штормящий город будет им свидетелем, в душе каждый ответил другому "да".
@темы: категория: слэш, категория: джен, автор: неизвестен, персонажи: младшее поколение, рейтинг: G — PG-13, персонаж: Вальжан, персонажи: старшее поколение, персонаж: Прувер, персонаж: Фантина, персонаж: Жоли, пейринг: Прувер/Жоли, тред: 69